На главную страницу

К рубрикатору «Эссе и статьи Переслегина»

Сменить цвет

Выход (FAQ и настройки цвета)


С. Б. Переслегин , Е. Б. Переслегина

Кто устанавливает прожектора в конце тоннеля?

А я не гордый,

Я просто занят,

Я спецзаказом к земле прижат.

(из популярной песенки 70-х годов)

Эта статья написана на материале двух докладов по психологии проектности и их обсуждения семинарах в г. Южно-Сахалинске в июне-июле 2003 года. Семинары были проведены последовательно с перерывом в два дня, что позволило ведущим, фактически не выходить из специфического «игрового пространства». Первый из семинаров можно условно считать специализированным: «Развитие страхового дела на Сахалине», а второй — универсальным: «Развитие сахалинских муниципальных образований в условиях реформы ЖКХ». Целью обоих мероприятий было вовлечение участников в специфическую сахалинскую проектность.

Как это обычно случается на игросеминарах, в стадию: «это мой проект, я знаю, как буду его делать, и уверен в результате», — вышли те, кто сумел справиться с личными убеждениями, ограничивающими деятельность.

Речь в статье в частности пойдет об убеждениях человека, образующих его идентичность, о типологии этих убеждений, о возможностях выхода из порочного круга «страшилок» будущего и «печального опыта» прошлого.

Прежде всего, я буду рассматривать здесь психологию, не как науку, обосновывающую нечто значительное и самосогласованное, а как искусство — субъективный способ неаналитического управления собой, людьми, миром.

У многих управленцев термин «манипулирование» является рабочим и подразумевает под собой что-то похожее на военное «оперативное управление». У других, которые, видимо, опасаются, что сия практика будет применена к ним самим, принято всячески отпихиваться от любой психологии, особенно от «несчастного» нейролингвистического программирования, навсегда погребенного в среде российских элит под ярлыком «превращает в зомби».

Аудитория на семинарах, как правило, делится на две половины: одна считает, что «необходимо все взять и ничего своего не отдать», а вторая готова отменить некоторые свои прежние представления ради того, чтобы поучаствовать в новом для себя процессе. Первые так охраняют свое — «не отдать», что в результате — ничего и не берут: некуда брать, место занято. Вторые — временно расширяют рамку своего видения, и в процессе коммуникации выходят, иногда, на неожиданную для себя проектность, а часто и на запланированные результаты. Такие даже могут в процессе или после игры поменять свою социальную роль.

Интересно, что когда я читаю «Социотипологию» по А. Аугустинавичуте разным категориям слушателей, то на первом занятии все сопротивление «первых» в аудитории сводится к тому: «как можно живому человеку присвоить тип», «обозначить — значит презреть уникальность личности, души», и «пошла писать губерния» о единичности «счастливого случая на земле».

Итак, на оси убеждений «какие люди бывают вообще?» ставим две крайние точки и растягиваем воображаемую ось: от «все люди одинаковые» до «все люди разные».

Соображение «все люди разные» очень соответствует сторонникам индивидуального консультирования, которые считают, что клиента (пациента) нужно воспринимать с «чистого листа», не обременяя себя прошлым опытом и какими-либо типологиями. Успех такого полета у М. Эриксона и В. Сатир нам известен, а И. Ялом и К. Виттакер, по крайней мере, о себе так пишут. Немного таких психологов. Остальные «специалисты в человеках» — не одаренные интуитивной безупречностью и параллельным же безукоризненным чувством юмора по отношению к себе — вынуждены защищать это прекрасное поле консультирования, не имея реальной возможности на нем играть. Исключение составляют так называемые «обычные работники» различных сфер: стихийные психологи, которые как раз одарены этим свойством распознавания людей и используют его как рабочий инструмент. Для них воспринимать другого со всеми его слабостями — это как дышать. Такие — отлично работают агентами всех мастей, а когда их заменяют — процесс рушится. Почему? Потому что технологии нет, есть человек, который в процессе своей коммуникации с клиентом создает некую личную практику, сегодня — одну, а завтра — другую. Это нельзя перенять. Счастлив тот руководитель страховой компании, в которой есть «стихийные агенты». Они застрахуют даже конкурентов. При этом нужно заметить, что таких «понимающих людей» в России много — и не только среди страховых специалистов. И некая «разлитая в обществе душевность» привлекает в нашу страну иностранцев часто сильнее, чем памятники старины и редкости природы. «Наш индивидуальный подход» до сих пор остается социальной загадкой для Запада, а сегодня потихоньку он становится зоной интереса для Востока. Однако при всем очаровании российских доменных структур и порожденным ими способов общения, в которых разница между личным и деловым стирается, необходимо помнить, что пока мы (страна) находимся в стадии капитализации Российской государственности. И продавать «некое коммуникативное счастье в дырявом пакете» — нам еще рано: нет доверия на мировом рынке. Внутри страны страховые компании продают «гарантию устойчивости» в море изменчивости, а «русский мужик», хитровато улыбаясь, не покупает: «суета по всей земле и тщета, почему у короля нет шута?». «Вечная вера в доброго царя» превратилась у населения в обратную сторону медали — полное безверие по отношению властям и, на всякий случай — «вдруг отломится» — в вечно протянутую руку — «вы нам должны за все минувшие года».

А страховой бизнес пришел с Запада, он там составляет основу экономики и образа жизни. «Застраховаться от всего и жить спокойно!» — это означает планировать свое будущее, создавать резервы, отвечать нормам, доверять государству. Не подходит! Но этот образ жизни все равно докатывается до нас, и нужно как-то рефлектировать процесс, потому что на мировом рынке мы пока не научились упаковывать «индивидуальные коммуникационные пакеты» и «торговать душевностью». Вот и начинается с вздохом «перенимание опыта». Создаются центры подготовки кадров (для страхования, например) по западной мерке, и мы с вами отправляемся на противоположный конец оси (см. рис 1.), где «все люди одинаковые». Агенту, который освоил правила, легко и привольно жить — он свободен от творчества в каждом отдельном случае, он знает прейскурант, реестр и формы улыбки на все случаи жизни. Он убежден, вослед за преподавателями, которые его учили, что если с человеком обращаться вежливо, рассказывать ему четко и внятно, при этом быть аккуратно одетым, хорошо пахнуть и олицетворять собой успешность бытия, то всем людям такой подход покажется адекватным, и они «купят, застрахуются, будут участвовать — нужное подчеркнуть». Для Запада — это так и есть. А у нас — не работает!

Вернее работает, но не везде и не так. Что-то нужно положить на разрывы между двумя крайними позициями, и тогда, как в хорошей избирательной компании у грамотного политтехнолога, охват народонаселения будет полным.

Здесь на помощь приходят аналитические техники, психологические практики и прочие компромиссы, которые, как известно из ТРИЗа, «хуже любой из альтернатив».

Здесь, на равном расстоянии от крайних точек, лежат все социотипологии, которые помогают создать несколько стратегий работы с разными слоями, видами, группами, классами — нужное подчеркнуть — населения. (Рис 1).

Приведем некое соответствие между двумя осями:

Попадая при некоторых обстоятельствах жизни в нашу страну обратно, специалист, долгое время проходивший обучение и имеющий опыт работы за рубежом, переживает серьезный стресс: ему приходится делать все за всех, если он что-то умеет. Он попадает в неадекватные бытовые условия, его права нарушаются на каждом шагу и он, со всей своей любовью к России, бежит обратно, потому что не хочет быть менеджером, вышибалой, юристом и психологом в одном лице. Однако форпосты специализации в стране все-таки создаются, и социокультурная переработка людей под «правильных» бизнесменов и «необходимых» клерков идет. Эти форпосты формируют у работников или обучающихся убеждения: «я обмениваю свой квалифицированный труд на гарантии государства и страховки уважаемых компаний. Права мне гарантированы — обязанности вменены». «Я могу подниматься по служебной лестнице в соответствии с установленными правилами и в результате своего интенсивного труда». «Все люди должны обращаться друг с другом вежливо, охранять социо- и природную среду, платить за услуги компаниям, в которых такие же служащие, как я, квалифицированно выполняют свою работу». «Все должно быть зарегистрировано, сертифицировано и предъявлено клиенту, как знак гарантии качества». Работник смешанной российско-американской компании, который хочет выступить с докладом на игровом семинаре, должен за три дня до проведения мероприятия представить руководителю отдела свой письменный доклад на английском языке и получить разрешение на выступление. Потому что его дело — не выступать с докладами по собственной инициативе, а работать в русле стратегии связи с общественностью, которую утверждает и разрабатывает не он.

Все перечисленные убеждения «Я — должен, а за это мне должны» носят не личный, а социальный характер; человек, который предпочитает перевести их в личные, перестает осознавать свою сущность, а выполняет роли. Роль работника. Соседа. Члена семьи. Партнера. Защитника прав. В крайней точки «оси» люди, действительно, живут аппаратно, реагируя на инаковость по отношению к себе неподобным, как на досадный физический раздражитель.

Не лучше и край универсализации, где всеобъемлющий личный хаос в конечном счете выкидывает человека из общества, которое и строилось-то в незапамятные времена, как система табу и запретов. Такими «неудобными универсальными Робинзонами» богата русская земля. Они постоянно находятся в рефлективной позиции по отношению к цели, нигде долго не задерживаются, произвольно меняют рамки деятельности, очень креативны, но уважают лишь одно общественное устройство — когда все другие слепо и не рассуждая следуют за их неаналитической логикой или волей. Они иногда становятся лидерами, но не образуют команд. Они учат разрушать до основания, и, как правило, не успевают начать созидать. Первые, специализированные, созидают, но без цели и удовольствия, поддерживая регламентированный муравейник.

Рассмотрим оптимальный баланс личности по двум осям: «рефлексия — деятельность«, «время — пространство».

Будем двигаться по часовой стрелке, начиная с квадранта «рефлексия-пространство» (РП). Назовем ее первым квадрантом или первым уровнем. Свяжем это с биовыживательным контуром сознания по Лири-Уилсону и с первым уровнем проектности по Бертрану Расселу.

Уровень сознания «больно-приятно », уровень осмысления «гора вижу - гора пою», «наблюдаю, что делается, и воспринимаю это», уровень восприятия тела и рефлексия сознания по принципу «я голоден — факт». Описательный уровень любого проекта, накидывание информации знатоками в игре «что, где, когда?». Осознание: «я есть», «я здесь», «со мной еще пятеро». Нулевой протокол общения — «я спасся, ты тонешь», «я здесь — ты там». Закон силы. Естественная энергетика освоения пространства, в том числе и информационного «я больше знаю», «я вон где, а тебя и не видно».

Люди с развитым ощущением пространства прекрасно в нем устраиваются. Потому что чувствуют, где лучше сесть, к кому поближе, как продавить исполнение своих желаний наиболее естественным образом. Они живут для собственного удобства, — прежде всего, для качественного освоения пространства. Они управляют денежными потоками, поворачивая их в свою сторону, потому что знают, как извлечь из денег максимум удовольствия. Они легко стягивают на себя пространство, энергию, потому что «запас карман не тянет». Они считают, что главное — это естественность, в том числе — в общении, они мудры «по жизни», прощают ошибки себе и другим, удивляются всеобщей «бестелесности» и «нетолерантности». Они «расползаются» по уже освоенному пространству, эксплуатируя и совершенствуя чужие инновации. Они приходят всегда вторыми и процветают.

Те, кто находится в крайних значениях РП склонны к панике при переменах, не чувствуют грядущих изменений, являются тайными накопителями, подозрительны в общении с чужими, пропускают перспективную проектность. Но зато создают крепкий, уютный и красивый тыл для себя и немногих «своих».

Те, кто не имеют развитого уровня «рефлексия-пространство», все время живут мимо радостей, все — в будущем, сегодня — потерпеть, завтра… часто оказывается еще более загруженным, чем сегодня. Есть большая категория людей, которые видят свое тело только как аппарат для поддержания головы и относятся к нему, как к прибору. Они его кормят, закаляют, тренируют, но его не ощущают и не рефлектируют.

В квадранте РП «живут» протоколы общения, которые практически не подразумевают никакого обмена информацией. Один сказал: «Смотрите там, направо по теченью, плывет большой гиппопотам и лопает печенье». Другой сказал: «Он утонул, да-да на самом деле, на речке множество акул они бедняжку съели». Люди не слышат друг друга их можно объединить только через инстинкты: «Кормушка — там!»; «Пожар!»; «Враги!» Контур сознания отвечает за безопасность и сытость, сосательный рефлекс переговоров тетенек, которые жуют жвачку бытия на лавочке, транслируя друг другу состояния «я в порядке», «я раздражена», «я в ужасе», «я голодна», то вместе то поврозь, а то попеременно. Это — описательный уровень проектирования. Например: во дворах грязно, люди не знают что делать, люди хотят изменить ситуацию, говорят об этом, шумят, встречаются. Осмысленно при организации выборов собрать с этого уровня информацию о том, что происходит в области: проанализировать высказывания, жалобы, чаяния, надежды, список вещей выбрасываемых на свалку, наличие лампочек в подъездах и т.д.

На этом уровне устанавливается первичный нулевой протокол, в четырехсекундный срок принимается субъективное телесное решение «принимаю я этого человека (этот проект) или нет». Те, кто этот уровень не проходит, потом будет долго искать обоснований, почему с тем или иным сотрудником не ладится работа. Часть из них ставит «необходимость уважения», которое лежит двумя уровнями вперед, выше чем телесное принятие, и потом падают в ловушку бессознательных ошибочных действий или не спровоцированных раздражений на странности коммуникации. Другие, начиная проекты, игнорируют ощущения и субъективную информацию вообще, и потом их избирательные технологии «выходят боком», потому что «добро над головой еще никому не приносило пользы».

Итак, движение любого проекта, в том числе и жизнь человека как проект, начинается с биовыживательного контура, квадрант (1), где действует протокол телесного восприятия, где формируется описательная картина действительности, человек получает ответы на вопросы: «Где я? Кто, что вокруг меня?». Это уровень тактики, рефлективной реакции на раздражитель: укусили — отпрыгнул . Люди с сильно развитой тактикой умеют выждать, вписаться, вовремя выстрелить, вовремя занять «теплое место», сохранить свою собственность и создать запас. Они опираются на окружающих, знают их слабости и силу, внедряются в сообщества и осваивают не худшие пространства. У них всегда больше денег, чем вы об этом знаете. Они прекрасные страховые агенты, психологи, продавцы, мягкие и хитрые руководители. Они апеллируют к вашему житейскому опыту, в котором на первой ступени стоит комфорт и безопасность первого года существования, и тем вызывают доверие на уровне тела. Их репрезентативная система в большинстве случаев — кинестетическая.

Двигаясь по часовой стрелке (рис 3.) мы попадаем в квадрант 2, «деятельность-пространство» (ДП), в котором на место «тела» в квадранте РП становится воля к действию (мотивированное тело), на место нулевого протокола встает классический административный вариант взаимодействия «ты начальник — я дурак», на место восприятия встает поведение. В значительно степени, именно здесь, в ДП, начинается управление в смысле — подавление других волей одного.

Люди, находящиеся в крайних позициях квадранта ДП, более всего подходят к западному обществу и его мировосприятию: это законопослушные созидатели и «воспроизводители» прежнего. Они — исполнители или «принудители» к исполнению. Они заполняют пространство продуктами своего труда, а время — выполнением социальных правил — в том числе и за другими «выполнителями» ревностно следят. Не выкосил вовремя свой газончик — поставят на вид, глаз, мол, соседский не радует.

Люди, попавшие в рамку ДП и не видящие альтернативы этой рамке, имеют четкую структуру убеждений о том, что можно добиться справедливого общества, в котором «все умеренны и великодушны», и «каждый последний земледелец имеет не менее трех рабов». Они за это общество борются. Они — сторонники регламентации, специализации и дозированного творчества в свободное от деятельности время. Они — оптимизаторы пространства. Они видят в конце тоннеля продукт своего или чужого, но управляемого ими труда в виде картинки, предмета, должности, знака обобщенного почета и системы правил, на которые это достижение упирается и которыми поддерживается. Когда у человека нет пространственно-деятельностного сектора поведения вообще, он, как правило, периодически вылетает из системы товарно-денежных отношений, и его называют «не вписавшимся в социум» или «маргиналом». На этом уровне сознания, эмоционально-территориальном по Лири-Уилсону, активизируется деятельность. Уровень проектирования ДП относится к стадии «оперативное искусство»: здесь берется ответственность за решение отдельного Я — персонифицированной воли к действию. Здесь лежит субъект, который спит до тех пор, пока переполнение каналов уровня (1 — РП) не разбудит его. На первом этапе любого семинара, претендующего на групповую работу, второй уровень отвечает за формирование лидеров малых групп, которые потом, вполне возможно осознают себя субъектами проектирования в реальной жизни, обретя на игре опыт «собрать, убедить (подавить), возглавить». Проблема застревания на этом уровне состоит в том, что человек владеет оперативным полем долго только тогда, когда случайно или чудом вписался в общую стратегию, поток временных изменений, которые неизбежно преобразуют ресурсы пространства. Если этого не произошло, то вся политика жесткого лидера формируется вокруг затыкания дыр, которых становится все больше. И ладно бы это были дыры хаотичности людской, а то ведь их образует Вселенский Хаос, который в свою очередь рождает Время. Выиграет тот ревнивый защитник общества ДП, кто знает период дискретности и осваивает пространство в моменты между скачками (изменениями). Остальные «диктаторы деятельности по освоению пространства» оказываются в положении страны с железным занавесом, вокруг которой располагаются процветающие державы с идеологиями познания, свободы, творчества, демократического управления и т.д.

Итак, мотивация любого проекта, в том числе и деятельность человека как проект, продолжается после прохождения биовыживательного контура (квадрант (1 — РП)), в квадранте (2 — ДП), где человек действует, а не созерцает, где включается активный поведенческий протокол «я сильнее, я возьму власть… и ответственность, кстати», протокол воли. Человек, работающий в этом протоколе, должен, как минимум, эту волю продемонстрировать, и признание ее тоже, как и в квадранте (1), происходит на телесном уровне. Здесь формируется освоение территории проекта, контур сознания называется анально-территориальным, человек отвечает на вопрос: что я делаю? — вариантами: я иду, я преобразую, я убиваю, я убегаю, я завоевываю и т.д .

Это уровень оперативного искусства, преобразование пространства (территории) посредством действия. Появление собственности, как способа организации пространства и необходимости ее защищать .

В квадранте «время-деятельность» (ВД) сменяется телесное, индивидуальное или видовое предметное восприятие на социальное, абстрактное, полевое. Человек составляет план, стратегию, предвидит, вычисляет, но делает это «в отрыве от объекта», т.е. не с предметным миром, а с его моделями. Он работает со временем в поле модельного пространства и старается поставить его на службу своим интересам. Если его интересы лежат тут же, в этом квадрате, то он может не соприкасаться с реальностью вообще и творить для собственного удовольствия, наблюдая красоту мысли. Таковы «Циалковские», далеко отстоящие от мира предметов (пространства) и телесных отношений (обменов энергиями) между людьми. Здесь, в квадранте ВД, человек осваивает семантический контур, т.е. не делает, а объясняет, что нужно делать, или что же он будет делать, и как осуществлять это делание, по какому плану. На этом контуре выясняется вопрос не кто сильнее, а кто аргументированнее в разговоре. Здесь делят шкуру неубитого медведя, но при наличии воли и оперативности можно быть уверенным, что — поделят и угадать — в чью пользу. Люди, живущие на окраине квадранта — романтики и стражи объективности. Они борцы за чистоту науки и языка, они распаковщики смыслов и доказатели теорем. Те, кто ближе к середине, т.е. имеющие волю (2 — ДП) и знающие обстановку (1 — РП) активно используют контур (3 — ВД) для эффективного менеджмента, снижения издержек за счет инноваций — с одной стороны и сильного прогнозирования — с другой.

Это — социальный квадрант. Здесь живут домены, а не отдельные люди, и коммуникация осуществляется посредством торгового конфликтологического протокола, где определяется зона интересов, где стороны, по крайней мере, друг друга уважают, и через эту область «уважения» затем происходит расширение сферы взаимодействия либо ее сужение. Здесь все споры о понятиях имеют смысл, потому что согласование в очень узкой области создает временный, виртуальный, но вполне работоспособный домен на базе языка. Вся советская научно-техническая интеллигенция творила в рамках этого протокола, часто не замечая так называемых отрицательных результатов в науке и прохождения жизни в кабинетах и на совещаниях. «Станешь инженером — будешь уважаемым человеком». Некоторые кривились при занесении в трудовую книжку данных о переходе на рабочую сетку. Делать конкретный, не инновационный, а традиционный продукт считалось приземленным делом. Работяги не думали: они работали, потом выпивали, расслаблялись, дрались, буянили. Ребенок, начинающий говорить, вызывает радость и восхищение родителей тем, что наконец то становится членом общества. Его теперь можно понять, и ему можно сказать «нельзя ». В школе ребенок десять лет учится работать с информацией, иногда забывая и тело, и волю, и мечту (свободу). Для того, кто не вернется в тело, заменив очарование энергетикой очарованием информацией — прямой путь в аналитики всех видов, без страха и упрека, в рыцарей за письменным столом.

Итак, в квадрант (3) — время-деятельность (ВД) — человек попадает, когда и если у него развито логическое и понятийное мышление, и развитие оного отражается в языке. Ум — ключевое слово в восприятии этого уровня, причем ум, не в смысле мудрость, а в смысле логика + эрудиция. Здесь заканчивается личный, энергетический уровень коммуникации, и начинается групповое социальное взаимодействие людей, связанных бинарными парами ограничений «можно — нельзя», «принято — не принято», «истинно — ложно», «очевидно — неочевидно», «морально — аморально» и т.д. Протокол отношений здесь конфликтологический, иначе тризовский, подразумевающий перемещение противоречий из одной формы в другую: так называемое «разделение конфликтов во времени и в пространстве». Проект, находящийся на этом уровне, есть применение операции оргпроектирования в ресурсам, то есть — создания единства проект/оргпроект. Это — уровень стратегии, выбора варианта или сетки вариантов посредством расчета и научного предвидения .

На стадии ВД проектирование заканчивается. Следующий уровень — продажа-реализация, квадрант (4-РВ), вписание проекта в реальность, «трение метода, воплощенного в языке коллективного (доменного) мышления, об индивидуальную энергетику людей» .

Следующий квадрант (4 — РВ) завершает общественный путь проекта, этот проект либо находит здесь свою цену, либо оказывается вне контекста и остается только в языке. В этом квадранте происходит рефлексия системы общественных отношений под предложенную модель и срабатывает принцип Ле-Шателье Брауна, отталкивающий проект, проверяющий его на прочность. Идет разделение на технологию, которая работает в обществе независимо от качеств исполнителя, и на искусство, которое связано с «только таким человеком». Проверка происходит на время: пришло ли оно — с одной стороны, или может ли человек, который имеет и осознает мечту, «приблизить» необходимое для реализации данного проекта время — с другой. РВ — это работа человека со своей интуицией на предмет актуальности ее для общества в целом. Это следование принципам »Я хочу сделать это для себя и для других, потому что это красиво, эффективно, полезно, не больно - нужное подчеркнуть». Проектирование в так называемом «советском варианте» иногда вообще не доходило до этой стадии, потому что заказ был «оплачен» и «отгружен» часто неизвестно кому. Или над всеми проектами полоскались одинаковые лозунги типа «Я стараюсь обеспечить гармоничное развитие каждой личности всеми силами своей души&rlaquo;. Происходило отчуждение продукта от создателя, а область «хотения» сурово ограничивалась государственными рамками. Тем самым фантазировать о личной выгоде и благоустройстве родного города, района, подъезда за счет новой проектности было невозможно, вопрос об этом просто не вставал. На первом этапе становления капитализма в России, с 1987 по 1998 год выиграли те проектировщики, которые вышли на стадию РВ: они поняли, каким именно людям срочно нужен их продукт, и когда он станет нужен другим, они подстроились под изменения и сделали деньги на крахе прежних потребностей и появлении новых. Все инновации российского капитализма «случились» в этот период. Люди договаривались о невероятном между собой, и смело застраивали будущее. Здесь возникли все «легкие» состояния и все беспрецедентные перераспределения ранее общественных ресурсов. В 1987 году резко возросла рождаемость — молодые мечтали о красивой, богатой и вольной жизни и хотели подарить ее детям. Полет коррумпированных фантазий напрочь отверг предыдущий уровень — планирования и проектирования (3 — ВД), стало не модно быть аналитиком, зато активировался квадрат 2 — ДП—- «у меня больше — я главный». Все это породило пену произвола, скатывание в примитив, подделку товаров и дутые сделки. Дефолт — рефлексивная мера государства на разбушевавшийся произвол «хочу — возьму, и это будет правильно и хорошо для всех» — вернул на свое уровень (3 — ВД) — аналитику и логику проектирования. Манипуляторы, «которые ловили рыбу в мутной воде» были вынуждены планировать отныне свой бизнес таким образом, чтобы он не зависел от «дефолтов», и был вписан в ожесточившуюся систему, связанную, прежде всего, с плотностью проектов и конкуренцией, а во вторую очередь — с потугами государства снять свои налоги, наконец-то. Сверхприбыли исчезли. На место мечты о русском рае произвола на уровень (4 — ВР) была инсталлирована западная модель мечты о регламентации, специализации и безопасности всего и вся. Совесть заговорила от имени демократии. Индустриальная стадия в России завершается. Сформировались компетентные, обучаемые, умные, осторожные и «богобоязненные» управленцы — трудоголики, которые определили образ жизни и мысли для части молодежи. Молодежь перестала читать что попало, пить крепкие напитки, путаться с маргиналами и интересоваться НЛО (и космосом, кстати). Она посещает фитнесс-центры, отдыхает на приличных курортах одну неделю в году, получает высшее образование с языковыми и компьютерными примочками и мечтает выехать из квартиры без кондиционера, из города без приличных дорожных покрытий и из страны без авторских прав. Уезжает, получив работу в Германии или США, ценой планомерной пяти — десятилетней деятельности без «лакун на гедонизм» в течении самых прекрасных лет, и потом еще пять лет будет доказывать свою лояльность и адаптироваться к чужой идентичности.

На уровне 4 — ВР люди отвечают на вопросы: сколько я стою, куда меня возьмут, что мне нужно добавить к моей капитализации, чтобы стать самостоятельным и реализовать в обществе одну из своих коммерческих идей? Здесь же сидят убеждения о том, что я по тем или иным причинам не имею право делать, как люди должны относиться друг к другу, кто имеет право на творчество, и в какой степени оно должно появляться в жизни, как связать людей в коллектив по выполнению твоего замысла, кто является плохим союзником, а кто хорошим, где поле игры, а где поле жизни? Люди, осознавшие свою роль в коммуникации и во времени, уверенные, что с такой скоростью развития сюжета они не пропадут, имеют тенденции к так называемому «кастрированному откровению друг с другом», а также с играми в убеждения. Здесь необходим нейролингвистический протокол общения. Когда каждый ловит друг друга на замене абстрактного конкретным и, наоборот, на несвоевременных обобщениях, на противоречащих демонстрируемому состоянию жестах и прочих психоаналитических штучках. Человек может вдруг произнести «ну ты меня уел» в разговоре с соперником и развернуть коммуникацию в другую сторону. Полуоткровения этого уровня — необходимое условие перехода на следующий первый, он же пятый, когда на место полуоткрытости приходит открытость, на место свободы с оглядкой на того, кто смотрит — свобода ответственности за свою текущую идентичность, на место бесконечной рефлексии «тварь я дрожащая или право имею» — спокойное следование разуму тела и души, слитых в одно целое, на место иронии — юмор, на место коммуникации — образование или расформирование временных организационно-деятельностных двоек. Наличие пятого уровня не указано в таблице, чтобы получить его графическое представление, необходимо взять лист с таблицей за центр, вытянуть его вверх или на себя, получится четырехгранная пирамидка, и грань ПРО отразит как раз нейросоматический контур сознания или творческий уровень проектирования.

Итак, РВ (рефлексия — время) заканчивает эволюцию человека общественного и останавливает проектирование в текущей высшей фазе развития общества (на сегодняшний день — индустриальной фазе). На этой стадии человек становится успешным и богатым членом общества и участвует в его управлении прямо или косвенно, а проектирование его сводится к управлению людьми и инновациями: и тех, и других он может распознавать, утилизировать или тормозить, как преждевременные для устойчивой системы. Люди, одаренные предвидением развития человеческого капитала, выходят на первые позиции управления и часто становятся харизматическими лидерами, когда и если у них активно проработаны предыдущие уровни (1)-(3). Протоколы общения, которые задает этот контур, состоят из скрупулезного соблюдения традиций, но и нарушения их, если возникает доверие или начинается этическая игра, где выигрышем является «балансировка полуоткрытости». Развит нейролингистический протокол общения, когда собеседники, рискуя получить информацию, могут решиться на раскрытие своей индивидуальности. Лучшей метафорой взаимодействия на этом контуре служит фраза «в любви каждый старается для себя» .

В задачу данной статьи не входит описание второго круга проектирования (5-8 контуры сознания Лири-Уилсона). Заметим только, что пятый контур в известной мере повторяет первый, являясь описательным для следующего круга проектирования. Описание мира исходит в данном случаи из позиции «кто я в этом мире и что есть мое видение этого мира?»

Пятый контур, как и первый, сугубо индивидуален, но если на первом происходит проверка «нужен ли я?» пространству, в котором появился на свет, то на пятом — нужен ли я сюжету эволюции и в каком месте сюжета я представлен, что находится вокруг меня и дружественно ли ко мне это?

[наверх]


© 2002 Р.А. Исмаилов