|
К рубрикатору "Эссе и статьи Переслегина" |
|
"Все мы строители времени, гонимся за тенями и черпаем воду решетом: каждый строит из часов свой дом, каждый из времени сколачивает свой улей и собирает свой мед, время мы носим в мехах, чтобы раздувать им огонь. Как в кошельке перемешаны медяки и золотые дукаты, как перемешаны на лугу белые и черные овцы, так и у нас для строительства есть перемешанные куски белого и черного мрамора. Плохо тому, у кого в кошельке за медяками не видать золотых, и тому, кто за ночами не видит дней. Такому придется строить в непогоду да в невзгоду…" Милорад Павич. Внутренняя сторона ветра. |
Современная физика различает "мертвое" (механическое) время, измеряемое через повторяющиеся события, и время "живое", термодинамическое, инновационное - время, являющееся метафорой рождения/уничтожения сущностей.
Подобную классификацию можно ввести и в социальных науках. В последнее десятилетие стало правилом, что социология "работает" только с настоящим - либо с тем "мертвым" будущим, для которого характерно отсутствие нового. Будущее воспринимается либо как продолженное - улучшенное или же ухудшенное - "сегодня", либо через стереотипный набор грядущих катастроф и кризисов (войны, перенаселенность, голод, СПИД, загрязнение среды, истощение ресурсов, оледенение, таяние льдов Антарктиды, падение метеоритов, комет, астероидов и лун - зачеркнуть ненужное, вписать недостающее).
1. Мы полагаем, однако, что первый (футурологический) принцип бесполезен, второй (эсхатологический) - вреден, и оба они вводят в заблуждение, поскольку описывают живой и даже одушевленный объект, каким является ноосфера, в терминах "мертвого времени". Приведем отдаленную, но, по крайней мере, понятную аналогию: пусть в качестве "системы" выбран двухлетний ребенок. Тогда футурологический анализ, продолженный на двадцать лет вперед, предложит в качестве модели ползающее четырех-пяти метровое существо, способное к примитивному общению. Эсхатологический анализ сведется к материализации детских страхов (потеряться, описаться при гостях, оказаться в темноте…) Ни в том, ни в другом варианте не будет построена модель хотя бы "подростка", не говоря уже о "взрослом".
2. В настоящее время развитые страны, население которых удовлетворено собой и довольно своей жизнью, тяготеют к концепции "мертвого будущего", к остановке реального исторического процесса. Это дает России реальный шанс использовать в интересах "живого будущего" ресурсы этих стран .
Речь здесь идет об очень простых вещах. Настоящее стремится продлить себя "из вечности в вечность" и щедро платит за это, предоставляя своим адептам необходимые финансовые, информационные, духовные ресурсы. Будущее стремится к статусу Текущей Реальности и тоже готово платить за это. Пытаясь остановить развитие, США и западноевропейские страны накапливают огромную потенциальную энергию "отсроченных изменений". Эту энергию могут использовать в своих целях другие страны и, прежде всего, Китай и Россия. Когда-то, именно таким способом третьеразрядные Северо-Американские Соединенные Штаты превратились в мировую державу.
Итак, мы хотим использовать потенциальную энергию Будущего (накопленную прежде всего в "остановившихся" "развитых" странах), преобразовать ее из информационной формы в финансовые потоки и производственную деятельность и тем самым создать плацдарм, через который Будущее проникнет в Настоящее .
3. Речь ни в коем случае не идет о переустройстве общества/государства/человека. До сих пор все попытки совершить это - от раннехристианских до постиндустриальных - либо не приводили вообще ни к какому осмысленному результату, либо - оборачивались Реальностью, не вполне согласующейся с замыслами Разработчиков. На наш взгляд, это было связано с претензией Революционеров знать и понимать Вселенную целиком, во всем ее бесконечном многообразии. Поскольку человеческий мозг ограничен в своих возможностях, они были вынуждены предельно упрощать Будущее, и добивались реализации весьма экзотических и примитивных его вариантов. Примечательно, что почти все эти проекты семантически строились на понятиях "вернуться" и "отказаться".
Напротив, мы рассматриваем "конструирование Будущего", как последовательное осуществление ряда проектов - от региональных, до национальных и международных, каждый из которых привносит ту или иную инновацию, но ни в коем случае ничего не зачеркивает в "мире существующем". Иными словами, мы не собираемся бороться за "семью без абортов", "школу без "чурок"", "общество без мусульман", или "мир без ядерного оружия" . Сама постановка задачи в таком виде абсурдна: Будущее не может оказаться беднее Настоящего, потому следует стремиться не к сокращению, а к расширению индивидуального "пространства решений" каждого гражданина России. То, что на Западе сейчас возобладала противоположная тенденция, есть для нас весьма позитивное обстоятельство.
Говоря о Будущем, как о проекте, мы исходим из того, что любая реалия, без которой ныне невозможно представить себе Ойкумену - мир обитаемый, когда-то существовала лишь в виде проекта, планы, надежды, желания. Пресуществляя воображаемое в действительное, человек, нация или государство творили историю, превращали застывшее время в живое и создавали в Настоящем элементы Будущего.
Возможно, паровая машина была бы изобретена без Уатта (хотя, наверное, и позднее), но очень сомнительно, чтобы олимпийское движение появилось бы без Пьера де Кубертена. Один из лучших музеев Парижа - музей Д`Орсе - был создан творчеством великих художников-импрессионистов и организаторским талантом президента страны Ж.Помпиду, который сумел найти финансовые и юридические возможности, чтобы превратить в постоянно действующий выставочный зал старое здание вокзала, предназначенное к сносу. Умолчим здесь о Василии Третьякове, Альфреде Нобиле и Махатме Ганди… или о Петре Первом, который собственноручно выстроил почти все государственные, культурные и научные институты Империи; ими Россия пользуется вот уже триста лет.
Наверное, не появись эти люди - было бы создано что-то иное. Но Олимпийских Игр, Третьяковской галереи, Нобелевских премий, принципа ненасильственности в политике - всего этого не возникло бы никогда, и мы сейчас жили бы в совершенно ином Настоящем, в мире с другими нравственными ценностями и жизненными ориентирами.
Итак, Будущее есть проект, и речь действительно пойдет о конструировании . Целью такого конструирования является не создание очередной "программы выхода из кризиса", не поиск спасающей политической и/или экономической комбинации, не выбор меньшего из двух или нескольких зол, но всего лишь построение в стране условий для реализации варианта будущего, оптимизированного с точки зрения личностного роста хотя бы одного из ее граждан .
4. Нам представляется самоочевидной следующая абсурдная совокупность убеждений:
а) Вселенная дружественна к любому человеку Земли . Всякое случившееся событие, вне зависимости от того, оценивается ли оно субъективно как "хорошее" или "плохое", есть стимул к развитию, к осознанию своей сущности, к выполнению собственных созидательных задач в этой Вселенной.
(Заметим, что это убеждение представляет собой краеугольный камень любой религии, в том числе - христианской. Заметим также, что вместе с тем оно не противоречит позитивистской философии, не исключая крайних ее форм).
Другими словами, мы считаем, что каждый человек сам, совершенно свободно и абсолютно самостоятельно выбирает: будет ли он богатым и здоровым, или же - бедным и больным, и этот внутренний выбор не имеет корней в окружающей человека Реальности.
Точно так же, каждый способен сознательно творить историю, создавая новые сущности и тем преобразовывая мир от Настоящего к Будущему, "от существующего к возникающему". В этой связи можно предложить лозунг: "От каждого по Чуду Света, каждому по индивидуальному просветлению", который лишь отчасти является пародийным.
б) На текущем уровне индивидуального и общественного развития человек не в состоянии серьезно воздействовать на гео- и биосферу Земли . Нет даже особых оснований считать, что люди представляют собой эволюционный стресс-фактор. Никто не доказал, что "массовое уничтожение десятков видов животных и растений", о которых уже добрые тридцать лет льют слезы воинствующие адепты партии "зеленых", вообще спровоцировано человеком. Биологические виды смертны, и их смерть почти никогда не носит "насильственного" характера.
Причем, что касается самих "зеленых", то их лидеры и отцы-основатели ("Римский клуб") сделали отличную работу: они сформулировали проблему и даже указали пути ее локального решения. Спасибо им за первый сколько-нибудь удовлетворительный системный анализ процессов в биосфере, и пусть прозвучит им в утешение фраза: "нет ничего хуже для учителя, чем его ученики".
Итак, мы полагаем, что в течение ближайших трехсот лет не следует опасаться "плевка" природы в человека и всерьез учитывать при конструировании будущего антропогенное воздействие на сферы земли и космоса.
в) Мы считаем, тем не менее, что проблемы, стоящие перед человечеством, реальны. Более того, всякая инновация - в культуре, науке, политике, производственной деятельности - с необходимостью порождает новую проблему, тем более серьезную, чем значительнее эффект инновации .
Нам представляется единственно верным решением - согласиться с реальностью произошедших изменений и конструктивно вписать новые элементы в жизнь человечества, вместо того, чтобы, как это принято ныне в развитых странах, "закрывать" или "откладывать" проблемы посредством очередного юридического или нравственно-этического запрета. Это наше убеждение может быть сформулировано таким образом: "отложенное решение не бывает конструктивным" .
г) Мы полагаем Будущее парадоксальным и противоречивым, объемлющим все существующие ныне структуры и содержащим многие сущности, не известные до сих пор . Потому мы считаем, что даже взаимно невозможные проекты и их метафоры будут равным образом вписаны в Будущее.
д) Будущее сложнее любых представлений о нем, поскольку включает в себя сознательную творческую волю миллионов людей . Лишь одно можно сказать о нем с уверенностью: проблемы, которые сейчас представляются нам важными, и, может быть, даже неразрешимыми, не будут волновать нас уже через десять-пятнадцать лет; потомкам же они покажутся попросту смешными.
Так, мы считаем, что в течение ближайшего десятилетия будет найдено полное решение проблемы физического здоровья и долголетия, а еще в течение пяти лет удастся построить экономику, автоматически удовлетворяющую любые материальные потребности людей. (Само собой разумеется, речь идет о годах "живого", а не "мертвого" времени: кто-то может оказаться в таком Будущем уже завтра, для кого-то оно не наступит и через столетия.)
е) Нам представляются устаревшими картины Будущего как Рая или же Ада . И Рай, и Ад неоднократно бывали построены здесь, на Земле: для сегодняшнего уровня развития человечества эти конструкты принадлежат не Будущему, а Абсолютному прошлому.
5. Суммируя вышеизложенное, хотелось бы заключить, что прогресс, развитие, движение человечества от живого Прошлого к живому Будущего сродни не подъему на вертикальную скалу или бегу на длинные дистанции, а, скорее, процессу взросления человеческого детеныша. Как известно, этот процесс определяется не годами, а умениями и измеряется делами.
6. Текущая Реальность создала каждому человеку необходимые условия обеспеченного, динамичного и интересного для него существования. Сформулировав основные этические императивы, построив богатый и сложный информационный мир, создав из подручных материалов "вторую природу", овладев важнейшими плацдармами во внешней и внутренней Вселенной, она выжила, несмотря на все это, и образовала фундамент сверхцивилизации, азимовское Основание будущей "Галактической Империи земной нации".
Начнем исследование "сейчас и здесь": с нахождения места Российской Империи в общей картине европейской цивилизации и абсолютного Времени, в котором и для которого существует эта Империя.
"Эпоха перестройки" сопровождалась волной отрицания всего советского. Нынешний перманентный кризис, напротив, характеризуется известной ностальгией по "старым добрым временам". И речь идет не о пресловутых адептах КПРФ, порядка, дисциплины и колбасы по 2.20, - к опыту прошлого ныне обращается рафинированная интеллигенция, некогда возглавившая движение за "обновление" социализма.
Сравнение между собой социалистического Союза и демократической России не входит в задачу настоящей работы, тем более, что реальные различия между этими системами несущественны и объясняются социальными эффектами сокрушительного военного поражения в так называемой Третьей Мировой войне . Побежденным, обычно, живется хуже, нежели победителям, и нет надобности привлекать "высокую" социологию для объяснения данного факта.
Заметим, однако, что - хорошо это или плохо - но претерпевшая катастрофические изменения, отброшенная на века назад в своем историческом развитии, забытая союзниками и подкармливаемая (на всякий случай) бывшими врагами Россия: с ее запутанной внешней и нерешительной внутренней политикой, с бессильной армией и пришедшим в упадок флотом, с авиацией, которая прикована к земле недостатком денег и горючего, с развалившейся промышленностью, с сельским хозяйством, с незапамятных времен находящимся в глубоком кризисе, с преданной и проданной по дешевке в Америку программой космической экспансии, погрязшая в коррупции и бюрократии, сделавшаяся поставщиком кадров организованной преступности для всего цивилизованного мира, - эта Россия остается великой Державой и одним из важнейших форпостов европейской цивилизации. За ней, как и прежде, встает тень Петровской Империи, которая не только сумела за время жизни одного поколения преодолеть последствия многовекового застоя, но и - впервые в человеческой истории - создала мост, связующий нравственные и интеллектуальные ценности Востока и Запада. За ней - призрак Сталинского Союза, возможно, самой жестокой, но вместе с тем и самой динамичной социальной структуры, построенной людьми Земли. За ней слава первооткрывателя физической внешней Вселенной - Космоса - которую делит с ней лишь гегемон нынешнего мира - Соединенные Штаты.
И именно поэтому вопрос: "как использовать в интересах бывшей/будущей Российской/Советской империи произошедшие в стране перемены?" представляет практический интерес для любого конструктора времен и миров.
Следуя пункту четвертому "Декларации прав Будущего-в-Настоящем", мы строим этот анализ на предположении о дружественности Вселенной. Иными словами (то есть, в альтернативной философской калибровке): вера в "гнев Господний" и концепция "наказания, покаяния и прощения" представляют собой страшный грех ибо основаны на отрицании бесконечности божественного милосердия. И в самом деле, остается загадкой, как можно серьезно относится к гипотезе Бога, приписывая при этом Творцу мышление полицейского чиновника или, в лучшем случае, злопамятного школьного наставника?
Военное поражение, распад социальной ткани великой Империи, разрушение промышленности, деградация науки, - все это представляет собой подарок мироздания жителям этой страны . Это, отнюдь, не зачеркивает "происки злобных американ" и "законы естественноисторического развития" - ибо кто может вычислить пути божественного Провидения и поименовать орудия, которым оно способно воспользоваться в бесконечной своей благости?
Итак, чего же у нас, граждан бывшей Империи, больше нет и не будет … никогда или, во всяком случае, очень долго?
Прежде всего, с августа 1998 года у нас нет Государства. Нарушив по совершенно пустому поводу добровольно принятые на себя обязательства, Власть навсегда потеряла доверие населения, и восстановить его она уже в обозримый промежуток времени не сможет. Этот вывод касается российской Власти вообще, а не конкретных фигур Президента, Премьера, тех или иных олигархов. Условия для восстановления работоспособности прежних государственных структур видимо возникнут не ранее, чем через поколение. А, может быть, и вообще больше никогда не сложатся.
Разрушение основы существования государства и отказ самого механизма иерархического управления лишь выглядит вселенской катастрофой, но не является ей. Все это означает, что придется привыкать к счастливому и цивилизованному существованию без внешнего "силового поля".
Тяжелейшим испытанием для страны и ее населения стал идеологический коллапс. Приходиться констатировать, что ни традиционная православная церковь, ни модные, но очень абстрактные восточные религиозные течения, ни убогие националистические построения не сумели заменить советскую коммунистическую доктрину в качестве инструмента, цементирующего общество. "Взрывная деидеологизация" привела к утихающему ливню самоубийств и лишила миллионы людей внешней опоры и внутренней цели жизни. Последнее, во всяком случае, можно рассмотреть, как сугубо положительное явление.
"Советский эксперимент" убедительно продемонстрировал, что человек может жить, любить, творить и умирать без веры в бога и загробную жизнь . Теперь можно считать доказанным и гораздо более сильное утверждение: внешняя "подпитка" со стороны государственных Големов, идеологических эгрегоров , структурообразующих "динамических сюжетов" и иных информационных новообразований не является необходимым условием как личностного счастья так и личностного роста. Этот факт может прозвучать несколько неожиданным для тех, кто привык все объяснять ошибками правительств, администраций и прочих "родителей" системы общества. Тем же, кто готов взять на себя ответственность за свою жизнь и судьбу стоит оценить его значимость.
Гораздо сложнее принять в качестве Текущей Реальности следующий вывод: гибель Империи обозначила крах советской науки и всех, завязанных на нее социальных институтов.
Некогда, в разговорах на кухне было модно критиковать советскую науку, подсчитывая число патентов или нобелевских премий по ту и по эту сторону океана. На наш взгляд, эти сравнения совершенно бессмысленны.
По своему статусу Нобелевская премия вручается шведской Академией Наук - структурой уважаемой, но глубоко провинциальной. Ввиду огромного денежного содержания премии и еще большой престижности ее, на плечи Нобелевского комитета ложится огромная ответственность. И как всякая провинциальная иерархическая структура, комитет уклоняется от ответственности простейшим образом: следуя установившейся в данной среде внешней иерархии. В каждом конкретном случае подчинение традициям/обычаям/моде трудно проследить, но статистически оно вполне наблюдаемо 1 .
Учет психологического фактора заметно "исправляет" статистику научных премий в пользу СССР, но практического значения это не имеет. Приговор советской науке был подписан не Нобелевским Комитетом, но полной неконкурентоспособностью экономики страны, в значительной мере выстроенной генсеками "по науке".
Трудно найти государство или общество, вложившее в науку (и именно в фундаментальную науку) столько сил и средств, сколько Советский Союз. Это не удивительно: сама страна была спроектирована на основании научных выкладок лучших экономистов XIX и ранних системщиков XX столетия. Ее индустрия была воплощением позитивистского научного мышления: полный отказ от стихийных авторегуляторов в пользу плановой экономике, выстроенной на расчете и знании. Позитивизм господствовал и в идеологии (конечно, на уровне элиты - толпе "скармливали" вульгаризованный до предела марксизм).
В этом смысле можно говорить об огромном кредите, который общество предоставило своим ученым. И крах СССР, его безнадежное экономическое, а затем - техническое и, наконец, военное отставание от Запада, показывает, что расплатиться по векселям советская наука оказалась не в состоянии.
Подчеркивая позитивность произошедших со страной перемен, мы должны критически осмыслить тот факт, что перестройка и перманентный постперестроечный экономический кризис привел к полному разрушению системы государственного финансирования науки. Тысячи квалифицированных специалистов внезапно оказались без средств к существованию. Жизнь разбросала их по свету. Кому-то удалось трудоустроиться на Западе (может быть, даже и по специальности). Кто-то удачно получил грант. Иной - по сей день сидит в своем полуразвалившемся, сдавшем все мыслимые и немыслимые углы разным ТОО и АОЗТ, институте, живет на иждивении у жены (поскольку зарплаты сплошь и рядом не хватает даже на транспорт) и "двигает науку". Не очень понятно какую, и совсем уж неясно - куда. Наконец, немало и тех, кто выброшен из научного сообщества и существует на том или ином "дне", работая грузчиком, таксистом или даже президентом нефтедобывающего концерна.
Исходя из основополагающего утверждения о дружественности Вселенной, поставим вопрос: зачем это надо? Во-вторых, - обществу и, во-первых, самим ученым, в одночасье потерявшим престиж, перспективу, непыльную работу за приличную зарплату. Наконец, благосклонную к их деяниям Родину.
А ведь бывшие советские "мэнээсы" в полной мере получили то, за что они боролись при советской власти. Свободу. И речь идет не столько о свободе слова, сколько о свободе выбора жизненного пути. Единственная дорога академического служения превратилась в целый ливень возможностей. И нужно ли страдать, если среди этих возможностей - и пуля киллера, и голодная смерть?
По сути, демократическая контр//революция выбросила этих людей из научного "зазеркалья" в реальную жизнь 2 . То есть, теперь они обречены использовать свои знания и талант в физическом пространстве, а не только на тонком, ментальном плане. Это дает возможность совсем по-другому взглянуть и на себя, и на науку, и прежде всего ответить на издевательский американизированный вопрос "если ты такой умный, то почему не богатый"? А в самом деле - почему?
При исчезнувшем социализме государство покупало молодого специалиста и кормило его всю жизнь. В качестве компенсации - как показал исторический опыт, недостаточной - оно забирало себе все плоды его труда. Теперь знания, умения, результаты можно продать на свободном рынке. Своему государству. Другим странам. Коммерческим структурам. Мафии, наконец. И уж если при такой свободе выбора "человек от науки" не может обеспечить своей семье приличное существование, согласитесь, впору задуматься, чего на самом деле стоит эта наука?
Мы искали "позитив" и нашли его: крах советской академической науки расширил " пространство решений " ее адептов, достроил их маленький и уютный мирок до огромной, дружественной, но местами непривычной Вселенной. Однако же, перестройка отняла у них одну, единственную возможность, заключающую весь смысл их существования - возможность заниматься любимой наукой.
Это возражение серьезно, тем более, что оно затрагивает и вторую сторону проблемы - интересы общества в целом. Заинтересована ли нация в том, чтобы классный специалист по квантовой теории поля пошел в менеджеры или таксисты?
Противоречие носит фундаментальный характер, и в "законах двенадцати таблиц" мы будем возвращаться к нему снова и снова. Пока лишь отметим, что подобное "социальное перемешивание" представляет собой важнейший шаг на пути создания так называемой " абсолютной экономики " грядущего, способной удовлетворить любые материальные запросы отдельного человека и всего человечества.
Понятно, что никто и ни при каких обстоятельствах (и в последнюю очередь утративший реальное влияние на ситуацию в стране нынешний демократический режим) не может помешать ученому распаковывать все новые и новые смыслы , усложняя Реальность и устанавливая дополнительные связи между своей личностью и Вселенной. Но из атрибутивности познания, как одного из проявлений цивилизации, вовсе не следует, что общество априори должно оплачивать это познание. И тем более не очевидно, что формой такой оплаты обязательно должно быть государственное финансирование науки.
Пришло время сформулировать фундаментальную социальную теорему о необходимости разделении в функциональном пространстве механизмов управления обществом и производства информации
.
В применении к текущей Империи это означает, что крах советского миропорядка, дополнившийся после августа 1998 года крушением российской государственности н ужен лишь для того, чтобы, наконец, отделить науку от государства , разрушив просуществовавший почти два столетия неестественный симбиоз.
Суть управления - в организации производственных информационных цепочек. Или, проще: государство упорядочивает имеющуюся информацию, наука - создает новую. Взаимодействие в рамках единой структуры (официальная наука с системой государственного финансирования) пагубно сказывается на функционировании обеих систем.
Прежде всего, спонтанно возникающая информация вносит хаос в управленческие решения (с этой точки зрения показательна судьба генетики в СССР). Верно и обратное: управление, неизбежное, коль уж создан механизм финансирования, регулирует процесс генерирования информации и с неизбежностью создает иерархическую структуру с высоким входным сопротивлением. Ситуация приходит в равновесие, лишь когда " распаковка новых смыслов " падает ниже уровня, порождающего перманентный кризис в управлении. Но обыденном языке это означает, что законами теории систем официальная наука обрекается на преимущественно иллюзорную деятельность : ей приходится производить не новую информацию, а исключительно иллюзию такой информации.
Назовем вещи своими именами: речь идет не о кризисе "науки вообще", но о гибели "официальной науки" с ее почти армейской иерархией, множеством средневековых традиций, государственной бюрократией и консерватизмом, который уже в прошлом веке дошел до абсурда и стал пищей для анекдотов.
Следует подчеркнуть, что в возникновении этих, как было принято говорить в "застойные годы" "негативных явлений" никто не виноват. Они - лишь совершенно неизбежное следствие замыкания в единый конгломерат двух противоречащих друг другу структур.
В Текущей Реальности "официальная наука" придумала сакраментальную формулу "отрицательный результат в науке - тоже результат". Почему, однако? Потому лишь, что часть научных знаний имеет вид формул запрета (закон сохранения импульса, первое и второе начала термодинамики)? Но, помилуйте, эти формулы вовсе не являются конечные результатом. Осознание невозможности "вечного двигателя" - лишь шаг в процессе создания реальных тепловых, электрических, ядерных, полевых, вакуумных, магических, психокинетических двигателей, все более мощных и экономичных, в конечном итоге - далеко превосходящих по своим возможностям те механические игрушки, невозможность работы которых была доказана Карно и Джоулем.
Идеология "отрицательного результата" имеет своей целью резкое сокращение темпов исследований (оплачивать отрицательные результаты может только государство, которое пользуется незаработанными деньгами и потому их не считает; государство в лице системы управления заинтересовано в отсутствии новой информации, то есть - положительных результатов; все довольны, и система находится в равновесии, только если оплачиваются преимущественно отрицательные результаты). Логическим же обоснованием такой системы является "стратегия проб и ошибок", давно и навсегда заклейменная ТРИЗом.
Альтернативой здесь является применение метаоператоров , которым будет посвящен параграф IV "законов двенадцати таблиц". Речь пойдет об исследовании закономерностей исследования ради оптимизации процедуры познания и тем самым - об "интенсивной науке", практически не затрачивающей ресурсы на случайные ошибки и добивающейся "идеального конечного результата" через цепочку положительных промежуточных результатов.
Заметим здесь, что наука представляет собой более первичную общественную структуру, нежели государство (в самом деле, объективное познание дало человеку письменность, колесо, корабль, инструмент, карту и многое другое, когда никаких государств еще не существовало и ни о каком финансировании не шло и речи за полном отсутствием в мире такой вещи, как деньги). А это в свою очередь означает, что ресурсы, расходуемые на реальное познание мира, определяются только уровнем развития данного общества и никак не зависят от величины государственного обеспечения науки .
В действительности, дело обстоит еще хуже. Или наоборот - лучше. Деньги есть превращенная форма информации. Обратная конвертация их в знания "термодинамически невыгодна". То есть, государство никогда, ни в коем случае, не финансирует исследование мира. Оно не в состоянии этого делать уже потому, что является системой, менее структурной, нежели любой инструмент познания. Зато оно неплохо может (в приложении к России - могло) за счет общества поддерживать существование и безбедную жизнь научно-бюрократического аппарата. В самом лучшем случае оно оплачивает удовлетворение личного любопытства отдельных привилегированных исследователей.
Итак, НИОКР Российской Империи привели к первому важному промежуточному результату:
Суть отделения науки от государства может быть выражена простой азимовской формулой: "обязательства государства перед учеными - никаких, власть государства над учеными - никакая".
Ученые сами решают проблему финансирования своих исследований. Им в полной мере принадлежит произведенный ими "конечный продукт", то есть - технологии. Этот продукт реализуется на свободном рынке.
Конечно, это не означает запрещения тех или иных личных отношений между государством и наукой - в конце концов, кто запретит губернатору Яковлеву быть меценатом и построить в Луге суперколлайдер на 2 ТЭВа? Или ИО президента Путину придумать особый "правительственный" грант за лучшее исследование, посвященное письменности средневавилонского периода? Однако, подобные шаги (как и ответные дары Познания Управлению: "эта страна получит психоволновую технику первой, эта - тем и так неплохо" 3 ) представляют собой право сторон, а вовсе не их взаимную обязанность.
Исторически сложившиеся научные и исследовательские центры должны остаться таковыми. Это означает, что государство утрачивает над ними всякий суверенитет: оно не взимает налоги с земли или "имущества", его законы не действуют на свободной университетской территории. Университет должен быть свободен, как был свободен средневековый город или древний храм. Как любой центр познания в любую историческую эпоху.
1 . Впервые на это явление обратил внимание Л.Сциллард. [ Назад ]
2 . На эту тему см. также поэму М.Ю.Лермонтова "Мцыри". [ Назад ]
3 . (с) В.Рыбаков. [ Назад ]
© 2002 Р.А. Исмаилов